Суд отказал 93-летней А.Н. Тимошкиной  в признании ее вдовой участника Великой Отечественной войны

Жительница села Турдаково Ардатовского муниципального района А. Н. Тимошкина сегодня рада бы написать петицию в Конституционный суд России, да глаза уже почти ничего не видят. Родившаяся в далеком 1917 году, Анастасия Никитична  умудрилась окончить четыре класса в церковно-приходской школе, стать вполне образованным человеком среди сверстников. До недавнего времени она с удовольствием читала газеты и журналы, интересные книжки, а теперь не может. Зато умеет складно говорить и рассказывать, в том числе и про свою нелегкую жизнь.

Когда нет штампа в паспорте

Не так давно долгожительница, представьте себе, участвовала в судебном процессе, в ходе  которого было вынесено неутешительное для Анастасии Никитичны  решение. Дело в том, что суд не признал ее вдовой умершего инвалида Великой Отечественной войны. И это  несмотря на то, что она прожила с фронтовиком Виктором Федоровичем Лещановым, начиная с 1946 года и до смерти ветерана. Более того, вместе нажили и поставили на ноги пятерых детей.

Эти обстоятельства сегодня готовы подтвердить практически все жители села Турдаково. Однако представители Фемиды в данной ситуации больше всего придерживаются буквы Закона. Другими словами, заглянули в паспорт А.Н. Тимошкиной, а там нет штампа о регистрации ее брака с В.Ф. Лещановым. Стало быть, они – не муж и жена? Кроме того, все пятеро их совместных детей записаны под фамилией не отца, а матери – Анастасии Никитичны Тимошкиной.

- Разве ж мы думали шестьдесят с лишним лет назад о штампе в паспорте? – укоряет себя вдова инвалида. – Да и паспортов-то на селе тогда ни у кого не было. Помню, обвенчались мы с мужем в Алатыре, чтобы перед Богом дети были законными. А потом все некогда было сходить в ЗАГС, зарегистрироваться, как положено. Сначала строились, пятерых детей растили. Затем  пожар у нас случился. Было это в 1967 году. Наш дом сгорел, скотина – тоже. Снова пришлось начинать с нуля.

По словам главы администрации Турдаковского сельского поселения А.И. Агина, к настоящему моменту на территории местного самоуправления подготовлены пакеты документов на трех солдатских вдов, претендующих на получение хорошего жилья по президентской программе. А.Н. Тимошкина, возможно, не стала бы обращаться в судебные органы, если не слышала бы по телевизору о том, что государство гарантирует заботу об улучшении жилищных условий участникам Великой Отечественной войны и вдовам погибших или умерших фронтовиков. Собственно, поэтому Анастасия Никитична и потревожила своих детей, чтобы те похлопотали о матери.

 
Работягу сочли за кулака

Должностным лицам в суде, надо полагать, неинтересна судьба долгожительницы из Турдакова, впрочем, как и то, почему А.Н. Тимошкина детям своим дала отцовскую фамилию, а не В.Ф. Лещанова. Слишком долго и болезненно Анастасия Никитична переживала потерю родного отца, которого раскулачили в начале 30-х годов прошлого века. Насте было тогда не больше 13 лет, и она хорошо помнит, как со двора уводили всю домашнюю живность: двух лошадей, двух коров, несколько десятков овец, поросят. Забрали молотильную машину, земледельческий инвентарь, а следом – и главу семейства.

Никита Данилович Тимошкин был настоящий крестьянский мужик. Прошел Первую мировую войну, был ранен. Вернулся с фронта в Турдаково, купил землю, простейшие механические машины, телегу. Стал обрабатывать землю-матушку, предоставлять односельчанам работу во время страды. При его содействии в селе была построена и открыта церковно-приходская школа. Народ местный уважал работягу, но власть советская не пожалела его, отправив сначала в тюрьму в Ардатове, а потом – в дальневосточную ссылку.

- Пока отца держали за решеткой в Ардатове, я почти каждый день бегала туда, - вспоминает Анастасия Никитична. – Это было примерно в течение двух-трех недель. Снег еще стоял на улице, ходила в лаптях, но я не чувствовала холода, всякий раз надеясь увидеть у ворот тюрьмы своего отца. Однажды мне повезло: подбежала к нему и сунула через забор 7 рублей, завернутых в тряпицу. Мать моя их передала. Отец, вижу, сразу же заплакал. Попрощаться так и не успели, подошли конвоиры. Помню, отец снял тогда шапку, помахал ею над головой, и все. Сгинул навсегда.

Забор пошел в печку

Без отца жизнь перекосилась. Если старшие два брата ушли на заработки, а две сестры спрятались у родных в другом селе, то Настя и мать остались одни в опустошенном доме. Правда, ненадолго, потому что вскоре их выгнали на улицу. А в дом «кулака» заселили другую семью. Поначалу мать и дочь скитались по соседям, потом – где придется. До тех пор, пока они не нашли для себя совсем плохенькую избенку. Стали в ней жить и особо не показываться  на людях...

- Может, не поверите, но я ведь шахтером начала свою трудовую деятельность, - продолжает А.Н. Тимошкина. – Еще до Великой Отечественной войны уезжала на заработки в Киргизию. – Добывала уголь под землей, точнее сказать, толкала вагонетки с углем и опрокидывала их в нужном месте. Работа была тяжелой, но платили за нее неплохо. Наверное, так бы и продолжала трудиться, но от матери получила телеграмму. Жалко мне ее стало, и вернулась назад в Турдаково. Только приехала, война началась...

Смотрим на 93-летнюю старуху и поражаемся ее уникальной памяти. Анастасия Никитична все помнит до мелочей. И то, как в сорокаградусный мороз в лаптях и дырявой шубейке рыла окопы на Сурском оборонительном рубеже; и то, как бережно хранила в кармане кусок насквозь промерзшего хлеба; и то, как шла пешком из Ульяновской области, чтобы снова оказаться дома. А еще помнит, как, вернувшись домой, сломала забор и истопила печку. Чтобы забрать мать от чужих людей и обогреть ее в родных стенах.

Песни, как лекарство

Хотя Тимошкиных в Турдакове немало, но роду Анастасии Никитичны большой урон вышел по мужской линии: отца погубили в Комсомольске-на-Амуре, два брата погибли на фронте. Некому стало продолжить фамилию, вот почему она, когда выходила замуж за Виктора Лещанова, решила остаться Тимошкиной. Слава Богу, супруг не стал противиться этому.

В.Ф. Лещанов с войны пришел искалеченным. Левая рука, почитай, вообще не работала, а позднее практически высохла. Несмотря на пожизненную инвалидность, «незаконный супруг» Анастасии Никитичны всячески старался поддержать семью. Работал сторожем, пастухом, возил на лошади горюче-смазочные материалы. Жена трудилась на колхозном поле, занималась закупками сельхозпродукции у населения, несколько лет была почтальонкой.
- У нас всегда было много скотины на дворе, - говорит долгожительница. – Мы никогда не делили между собой домашнюю работу. Все как-то получалось само собой. Помню, отмечала свое 80-летие, но с буренкой все еще не расставалась. И сено для нее заготавливала собственноручно. Брала косу и спешила к оврагам, где можно было добыть корм для своей коровы.

После смерти В.Ф. Лещанова баба Настя поменьше стала бегать с косой. Больше стала помогать дочерям, проживающим в соседнем селе Смольково. Огородные дела, уборка в доме... Она и сейчас хотела бы заняться этим у сына Николая, да зрение сильно подводит.

- Пожить-то охота еще? – спросили Анастасию Никитичну.

Немного подумав, сказала:

- Я отвечу словами моей матери, которая прожила 94 года. Она  перед смертью заметила, что «на вольном свете хорошо, но костям нашим пора покоиться в земле».

- А как же ваши любимые песни, кто их будет исполнять? – любопытствуем дальше.

- Петь я действительно любила и сейчас иногда пою, - улыбаясь, говорит Анастасия Никитична. – Старинные песни, знаете, как хорошее лекарство. Очень поднимают настроение, аппетит – тоже. Ем все подряд, ничем себя не ограничиваю. Разве что мяса стала меньше кушать.

«Тогда и помирать не страшно...»

В администрации Турдаковского сельского поселения нам заявили, что власть местная готова помочь А.Н. Тимошкиной в установлении ей статуса вдовы участника Великой Отечественной войны. Для этого солдатской вдове, как видится, необходимо пройти процедуры разбирательств в более высоких судебных инстанциях. Не исключается и вариант, когда близкие Анастасии Никитичны вдруг надумают восстановить справедливость в Конституционном суде Российской Федерации.

- Государство уже признало меня пострадавшей от репрессий сталинского периода, - констатирует турдаковская долгожительница. – За разоренное хозяйство отца Никиты Даниловича Тимошкина, за те мытарства, которые я испытала вместе с матерью, получила 7 тысяч рублей компенсации. Деньги пусть небольшие, но куда важнее моральное удовлетворение. Если даже жилья «президентского» не хотят мне дать, то хоть вдовой фронтовика пусть признают. Тогда и помирать не страшно...

Н. Атласов,
Ардатовский район.
Фото Н.Каранов.