Как итальянский солдат отблагодарил мордовскую женщину за её сердоболие 

22 июня скорбная дата – начало Великой Отечественной войны. Был призван на защиту Отечества и мой отец. А в конце 1941 года наша семья получила прискорбное сообщение о том, что рядовой солдат Дмитрий Петрович Давыдов пропал без вести в боях с фашистскими захватчиками под Новгородом.

У мамы нас было трое – две дочки-школьницы и я. Мне тогда еще и годика не было. Кто пережил то время, помнит, каково было растить детей в годы войны. Мы питались тем, что на огороде удавалось вырастить, а денег на одежду и обувь вообще не было. Потому и носили все заштопанное: заплата на заплате. А летом ходили босые, чтобы стоптанную обувку подольше сохранить.

Вдоль нашего села Малые Березники Ромодановского района проходит железная дорога. Поскольку она там однопутная, встречным поездам приходится вставать на разъезде Рейтарский. В годы войны наша железнодорожная ветка была очень загружена: день и ночь спешили поезда то в одном, то в другом направлении. С востока везли к местам боев  военную технику, лес для фронтовых нужд и прочие стратегические грузы. Платформы поездов, следующих с запада, тоже не были пустыми, на них везли подбитые танки, пушки, фрагменты от самолетов.

Останавливались на разъезде и эшелоны с солдатами, следующими на фронт, либо санитарные поезда с ранеными бойцами. Порой было так, что эти эшелоны проходили один за другим с небольшим интервалом. Фронту срочно нужно было пополнение людьми и военной техникой. А поезда, которые шли в противоположном направлении, часто подолгу простаивали, ожидая разрешения на продолжение движения. Во время таких стоянок двери теплушек обычно открывались, и уставшие от долгого и изнурительного пути раненые, способные держаться и двигаться на ногах, выходили на платформу. 

Зная такой распорядок движения поездов, наши матери, жены фронтовиков, приносили на разъезд кое-что из съестного: отваренную в мундире картошку, пареную сахарную свеклу, соленые огурцы и помидоры, квашеную капусту. Солдаты все это охотно разбирали, но задаром брать не хотели. Они понимали, что у каждой из этих женщин, изможденных работой в своем хозяйстве и колхозе, есть дети, которые нуждаются в помощи. Раненые доставали из вещевых мешков куски мыла, комки сахара. Иногда они предлагали в обмен на аппетитную еду нательное белье, а то и снимали с себя ремни, подпоясывающие шинели и брюки. И женщины брали все, что давали солдаты. Ведь видели, как им хочется отведать горячей картошечки с хрустящими огурчиками... 

Однажды на разъезде Рейтарский остановился такой же эшелон, чтобы, как обычно, пропустить встречный поезд. Однако двери теплушек почему-то не открылись. К тому же окна вагонов были зарешечены. К женщинам подошли лишь несколько охранников. А за решетками виднелись изможденные лица. Охранники пояснили, что это – пленные итальянцы. Их переправляют в специальные лагеря.

Иностранцы, увидев русских женщин с едой, стали сквозь решетки протягивать руки, делая знаки, что они голодны. Просили что-нибудь дать им поесть. Люди понимали всё: если уж своих солдат везли с фронта не всегда сытыми, тогда чего уж говорить о пленных. Так уж исстари повелось, что при виде голодного человека русская душа готова поделиться с ним последним кусочком хлеба. Вот и наши матери проявили жалость к чужим солдатам. Разбрелись женщины вдоль вагонов, приподнимая к тянущим рукам кастрюльки со снедью. Охранники им в этом не препятствовали.

Моя мама тоже поспешила к одному из окошек. В этот раз у неё была очищенная сахарная свекла. Она всегда умела хорошо её отпаривать. Кусочки вмиг исчезли из посуды. К этому времени промчался уже встречный грузовой состав, и паровоз с зарешеченными окнами  теплушек дал гудок к отправлению. Вскоре поезд тронулся. В ту же секунду пленный, взявший у мамы свеклу, быстро снял со своего пальца кольцо и, видимо, в знак благодарности протянул его женщине. Она отмахнулась: дескать, зачем, не надо... Ведь не за кольцо отдала еду голодному человеку. А итальянец что-то крикнул по-своему и бросил кольцо к ногам бескорыстной женщины.

Ни тогда, ни после ей и в голову не приходила мысль о том, что, может, именно этот солдат вражеской армии убил на войне её мужа. Зная, что он пропал без вести, моя мать  надеялась: «Если ее Дмитрий жив и в плену, так же голоден и в чем-то нуждается, то, может, найдутся добрые люди и помогут ему выжить, преодолеть невзгоды...» И эта надежда не покидала её до самой смерти. До конца дней своих она бережно хранила и это солдатское кольцо...

А. Давыдов,

село Малые Березники 

Ромодановского района.