Газета "Мордовия" :: Метаморфозы правосудия в деле Алексея Меркушкина

Новости :: Об этом говорятВыпуск № 26 (838) от 28.06.2023

Метаморфозы правосудия в деле Алексея Меркушкина

Мы продолжаем серию интервью с Любовью Калинкиной, почётным адвокатом России, заслуженным адвокатом Мордовии, заслуженным юристом Мордовии, научным руководителем Научно-образовательного Центра адвокатуры в Юридическом институте Мордовского госуниверситета. В 2022 году Указом Президента России Любовь Даниловна была награждена медалью ордена «За заслуги перед Отечеством 2 степени».

Любовь Калинкина рассуждает о метаморфозах правосудия в истории Алексея Меркушкина. В частности, о недавнем решении Октябрьского районного суда Саранска по иску Алексея Гришина к Вячеславу Брыкову. Гришин просил уменьшить сумму штрафа по своему приговору, разделить её с Брыковым. Однако Октябрьский суд разделил штраф по-своему, заранее обвинив Алексея Меркушкина и Владимира Мазова, и даже определив меру ответственности. Всё это вообще беспрецедентно и вопиющий беспредел: так как ещё пензенский суд, которому Верховным Судом РФ поручено рассмотреть дело по существу, даже не получил само дело, оно в Пензу пока не поступило. Естественно, и пензенский суд ещё по сути виновности этих лиц к рассмотрению пока и не приступал.

– Любовь Даниловна, совсем недавно, 25.05.2023 года, Октябрьским районным судом г. Саранска было вынесено решение по гражданскому делу № 2-759/2023 по иску Гришина А.В. к Брыкову В.В. о возмещении в порядке регресса оплаченного ущерба, причинённого преступлением.

В рамках этого дела в качестве третьих лиц были привлечены и Меркушкин А.Н., и Мазов В.Н. Но ведь их не признали виновными! Их дело даже не начали рассматривать по существу!

Как же быть с беспристрастностью судьи в этом случае? Ведь ранее два суда в Мордовии взяли самоотвод от рассмотрения «дела Меркушкина», ссылаясь на конфликт интересов. А теперь Октябрьский суд привлекает Алексея Меркушкина к солидарной ответственности!

Это заставляет вспомнить об эпизоде, когда в декабре 2021 года за день до рассмотрения вопроса о продлении срока содержания Алексея под стражей в «Столице С» появился материал, в котором рассказывалось о завтрашнем решении Ленинского суда! Получается, что решение писалось не в суде, а где-то ещё, откуда его «спустили» и в газету, и, собственно, судье, а ему оставалось только подписать?

Неужели и решение Октябрьского суда по гражданскому иску – пример такого же «флеш-правосудия», и Алексея Меркушкина заранее признали виновным, хотя, повторюсь, его дело Пенза ещё даже не начала рассматривать по существу?

Как должен был поступить Октябрьский суд? Поскольку ещё нет решения по основному делу – это гражданское дело нужно было поставить на паузу, до решения в Пензе. И только после этого вернуться к рассмотрению иска и принимать правомерное решение!

– То есть получается, что, заранее обвинив Меркушкина и Мазова, Октябрьский суд фактически подтвердил наличие того самого сценария, о котором мы не раз говорили, и по которому уже третий год идёт преследование А. Меркушкина. И авторы этого сценария в этом случае явно поторопились, ведь если не уменьшить денежные потери Гришиных, да и Брыкова – они могут отказаться от тех самых оговоров, на которых и держат в СИЗО А. Меркушкина! И суд здесь, получается, играет роль в чужой постановке, перевалив заранее, до основного решения, существенную часть материального ущерба на Мазова и Меркушкина. Тем самым сняв значительную часть суммы с Брыкова и Гришина, закрепив их в логике лжи и оговоров. И сняв опасения, что они выйдут из этого тёмного коридора досудебных соглашений и начнут говорить правду!

Это ещё раз ярко подчёркивает: в решениях судов нет ни элементарной логики, ни здравого смысла, как и законности! Но, повторюсь, есть сценарий, и авторы его – явно не из судебных кабинетов!

Сейчас мордовским судьям удалось, что называется, «отфутболить», ссылаясь на формальные причины, опасное дело из региона. А как же тогда всё те же суды принимали решение о содержании Алексея Меркушкина под стражей? То есть в тот момент они считали себя объективными и этих причин не видели, а потом вдруг нашли повод: конфликт интересов? Они же сами себе противоречат!

Да, к сожалению, остаются без ответа следующие вопросы.

Как же судьи Ленинского районного суда г. Саранска, Верховного Суда РМ принимали решения о заключении и длительном содержании Меркушкина А.Н. под стражей?!

Почему сомнительно беспристрастные суды столь долго содержат Меркушкина Алексея Николаевича под стражей?!

Не могли судьи указанных судов быть беспристрастными и сомнительно беспристрастными при одних и тех же обстоятельствах в отношении одного и того же лица – Меркушкина Алексея Николаевича?!

Всё тот же подход избирательного правосудия – по тому уголовному делу, где одним из обвиняемых – Меркушкин А.Н., судьи не могут быть беспристрастными, а при решении других судебных дел, где тот же Меркушкин А. Н., судьи были и продолжают оставаться беспристрастными. Вот такие вот метаморфозы правосудия.

– В этой связи хотелось бы услышать Вашу позицию о следующем беспрецедентном случае в отношении Меркушкина А.Н.

Следователь по делу обратился в Ленинский районный суд г. Саранска с ходатайством об изменении Алексею Николаевичу меры пресечения в виде содержания его под стражей на домашний арест, а суд не только не согласился с позицией стороны обвинения, а был еще жестче заявленной просьбы, фактически суровее того, кто обвиняет, и оставил Меркушкина А.Н. под стражей.

Насколько такой судейский подход соответствует требованиям закона?

Допускает ли подобное закон?

Во-первых, действующий в российском уголовном процессе принцип состязательности (ст.15 УПК РФ) требует, что суд не может быть на стороне обвинения или защиты, а должен создавать для обеих сторон равные условиях для обеспечения им их процессуальных прав и обязанностей.

При том самом судейском решении, о котором Вы речь ведете, суд не только встал на сторону обвинения, но и занял позицию ещё хуже, суровее позиции стороны обвинения, выйдя за пределы заявленного ходатайства, что выразилось в следующем.

В установленном порядке органы следствия обратились в суд с ходатайством о применении в отношении Меркушкина А.Н. меры пресечения в виде домашнего ареста, определяя тем самым пределы судебного производства по рассмотрению и разрешению указанного ходатайства.

Пределы судебного производства при рассмотрении и разрешении ходатайства о применении меры пресечения на основании судебного решения определяются объёмом и содержанием заявленного ходатайства о применении меры пресечения. В рамках такого ходатайства суд и должен был его рассматривать и разрешать, исходя, в том числе, из тех материалов, которые были представлены в суд вместе с ходатайством.

В случае с Меркушкиным А.Н. стороной обвинения было заявлено ходатайство о применении в отношении него такой меры пресечения как домашний арест с приведением, наверняка, в указанном ходатайстве доводов применения именно данной меры пресечения.

В данном случае суд вышел за пределы заявленного ходатайства в части определения вида меры пресечения и применил в отношении Меркушкина АН. меру пресечения в виде дальнейшего его содержания под стражей.

Между тем, при принятии такого решения суд должен был руководствоваться положениями части 1 статьи 108 УПК РФ о том, что такую меру пресечения, как заключение под стражу, суд принимает при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения. Такое решение диктовалось и построением системы мер пресечения в статье 98 УПК РФ – от менее строгой – к более строгой, с ее завершением заключением под стражу.

Суд не мог в указанном случае выйти за пределы заявленного ходатайства и ухудшить положение Меркушкина А.Н., применяя более строгую меру пресечения по сравнению с той, о чем ходатайствовала сторона обвинения в заявленном ходатайстве: домашний арест.

В этом случае суд взял на себя не свойственные ему функции – функции обвинения, раз.

И два, суд нарушил одно из важнейших правил применения мер пресечения, а именно, применить самую строгую меру пресечения в виде заключения под стражу при невозможности применения иной более мягкой меры пресечения.

В-третьих, пределы такого судебного производства должны быть связаны с пределами заявленного ходатайства, согласованного стороной обвинения с соответствующими субъектами обвинения.

Поражает и то, что в дальнейшем тот следователь, ст. следователь третьего следственного управления (с дислокацией в г. Нижний Новгород) Главного следственного управления Следственного комитета Российской Федерации. – руководитель следственной группы А.Н. Шилов, который выходил в суд с указанным ходатайством о применении в отношении Меркушкина А.Н. домашнего ареста, был отстранён от расследования уголовного дела в отношении Меркушкина А.Н.

– Наверняка руками сценаристов!

– А другие, вновь пришедшие взамен него, следователи штамповали шаблонными формулировками ходатайства о столь длительном содержании Меркушкина А.Н. под стражей.

– Одним из вопросов, который интересует читателей нашей газеты, является вопрос о характере обвинения Меркушкина Алексея Николаевича и его обоснованности и доказанности.

Ответ на вопрос по сути выдвинутого в отношении Меркушкина Алексея Николаевича обвинения предстоит дать суду при рассмотрении уголовного дела по существу.

В условиях непосредственности, устности будут исследоваться все доказательства сторон по делу и суд первой инстанции должен будет дать ответ о том, насколько состоятельно и доказательно выдвинутое обвинение. Такой суд должен судить не только руководствуясь законом, исходя из всей совокупности доказательств, совести и внутреннего убеждения.

Совестливый судья – это судья, в ком сидит нравственный закон, он им и будет ведом, наряду с требованиями закона.

Надеюсь, что такой процесс будет идти в условиях гласности, который позволит видеть, слышать, знать те доказательства, которые будут представляться в суд сторонами для обоснования собственной позиции.

– В части изложения фабулы обвинения, изложенной в обвинительном заключении, нам удалось ознакомиться с ней. И уже по этой части у нас очень много вопросов. В частности, разве любое обвинение не должно носить обстоятельный характер изложения того, в чем человека обвиняют?

По закону (ст.ст.171, 220 УПК РФ) обвинение должно быть конкретно, обстоятельно изложено.

И закон настолько строг в этом вопросе, что в специальной норме устанавливает четкий круг требований, которым должно отвечать обвинительное заключение и при изложении фактических обстоятельств, и юридической формулировки, и правовой квалификации.

Такие требования, в частности, закреплены в статье 220 УПК РФ. В ней как раз и установлены те самые требования, которым должно обвинение, изложенное в обвинительном заключении.

Конкретность и обстоятельность обвинения направлены на обеспечение обвиняемому права знать, в чем он обвиняется, и защищаться от обвинения всеми законными средствами. Обеспечение указанного права возможно лишь при конкретности выдвинутого обвинения.

Как показывает та часть фабулы обвинения, которым Вы располагаете, выдвинутое в отношении Меркушкина А.Н. обвинение размыто, неконкретно, носит абсолютно общий характер.

В обвинении в отношении Меркушкина А.Н. используются общие фразы, которыми не раскрываются роль, конкретные его действия при совершении вменяемых ему вину преступлений.

Обвинение путем общих обвинительных фраз, без конкретного наполнения их действиями в привязке ко времени, месту, обстановке, лицам, очень часто приводит к произвольно-огульному обвинению.

Их наличие в обвинении, как правило, свидетельствует об отсутствии требуемой законом совокупности последовательной, не противоречивой доказательственной базы, с которой (только с которой) могли быть срисованы (списаны, изложены) в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого конкретные обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу (см.: ст.73 УПК РФ), составляющих существо любого обвинения.

Словесная произвольность в обвинении в отношении Меркушкина А.Н. выражена словами: согласовали, решили, себе отвели, а организованная группа сформировалась по его, в том числе, инициативе.

Даже из той части фабулы обвинения, которой Вы располагаете, виден пространно-дырявый характер обвинения Меркушкина А.Н. и он очень серьёзно настораживает.

В ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции предстоит, по сути, разбирать «авгиевы конюшни».

Вся надежда на независимый, объективный и беспристрастный суд.

Лишь бы он стал таким, а судебное разбирательство – справедливым.

Версия для печати

МНЕНИЕ

Категория информационной продукции 16+

Имя*(Макс. 40 символов):
e-mail:
Коментарий:* Макс. 300 символов, осталось :