Участник Великой Отечественной войны Гавриил Меньшойкин прошел ад Аджимушкайских каменоломен, и когда казалось, что страшнее быть уже ничего не может, он попал в плен к фашистам… Наш земляк с честью выдержал все ужасы войны и остался жив. У него не было боевых наград, но  многие и по сей день считают его народным героем. В преддверии Дня Великой Победы история удивительного человека – в нашем материале. 

Война

К сожалению, героя нашей сегодняшней публикации не стало еще в 1981 году, но память о нем будет жить еще очень долго. Гавриил Петрович родился в 1923 году в деревне Раксажены Болдинского уезда (ныне Большеигнатовский район). В юности молодой парень работал на военном заводе в Челябинске, а когда приехал погостить к родителям, как и все его сверстники, был отправлен на фронт. Тогда ему было всего 19 лет. Шел страшный 1942 год. Гавриил был распределен на Керченский полуостров (Крым) и сразу попал в самое пекло. Войска Крымского фронта, оборонявшие город, вынуждены были эвакуироваться, а часть советских бойцов, прикрывавшая отход и переправу главных сил, оказалась отрезанной и заняла оборону в Аджимушкайских каменоломнях. В их числе оказался и наш земляк. Фашисты обнаружили укрытие, но пробиться внутрь не смогли – началась изнурительная осада. 

Условия, в которых оказались защитники Аджимушкая – нечеловеческие, их страшно даже представить. Без свежего воздуха и дневного света, практически без еды и воды. Люди собирали влагу со стен, чтобы было хоть какое-то питье. Фашисты следили за выходами наружу, и каждая попытка бойцов пробраться к колодцу превращалась в ожесточенный бой. Нередко за ведро воды приходилось проливать немало  крови.  В катакомбах, как после войны стали называть этот памятник истории, температура воздуха не поднимается выше +11°. Воздух здесь сырой и холодной,  поэтому в этих каменных укрытиях сложно долго находиться, но люди не сдавались. Фашисты пытались удушить защитников отравляющими газами, но бойцы держались из последних сил. Несмотря на все трудности и лишения осаждённые наносили врагу удары, уничтожали его посты, танки, корабли и самолёты.

В одну из таких вылазок наш земляк был взят в плен. Его отправили в Норвегию. 

- Это была настоящая каторга, условия просто невыносимые: голод, холод, болезни... Отец работал на каменоломне, - рассказывает старшая дочь Валентина Гаврииловна. - Труд был очень тяжелый, к тому же, над военнопленными постоянно издевались. Но, когда сменили охрану — немцев на финнов, те, услышав родственную финскому языку мордовскую речь, стали относиться к  папе более снисходительно. Они давали отцу хлеб, но сразу заставляли его съесть, чтобы он не смог поделиться с другими военнопленными. При очередной попытке к бегству отца подвергли жестоким издевательствам…

 

Нашему земляку чудом удалось выжить в норвежском плену и после него. В те годы была установка: «У нас нет пленных, у нас есть предатели».  Его миновала участь узника  ГУЛАГа, хотя дамоклов меч еще долго нависал над ним. Унизительные допросы с дерзкими насмешками и угрозами продолжались многие годы. 

- Бог миловал, поэтому  удалось возвратиться на родину, - говорил тогда Гавриил Петрович. 

Он всегда был верующим, а военные годы, кажется, еще более усилили его веру в Бога. Наверное, еще тогда он пообещал себе: «Если выживу, то стану священником». 

После окончания ленинградского техникума защитник Аджимушкайских каменоломен вернулся к престарелым родителям в Мордовию. В 1947 году он женился на своей односельчанке Татьяне. А дальше последовало совершенно неожиданное – схимонахиня Маргарита из Ичалок благословила его принять сан священства. В том же году он поступил в Саратовскую семинарию, но через год ее закрыли – тогда гонения на церковь возобновились с новой силой. В 1956 году Гавриила Петровича направили в Ичалковскую церковь, где он учился при храме еще год, а потом был рукоположен в диаконы, а вскоре в иереи. Отец Гавриил служил и в Торбеевском районе, и в Ичалках, а в 1964 г. он был переведен в Иоанно-Богословский собор Саранска. 

Тогда у батюшки уже было девять детей, а жить им было негде. Первое время большая семья снимала жилье. Только через несколько лет они смогли купить дом в Саранске. Еще трое детей Меньшойкиных родилось в нем. 

- Вся жизнь нашего отца – пост, молитва, проповедь,  - вспоминают его дети. – Он ложился всегда за полночь, а вставал в 4-5 утра, молился и, не позавтракав, отправлялся на службу. В рясе ходить было нельзя, но и в светский костюм священнику одеваться не подобает, поэтому отец даже в жару носил плащ и шляпу. А ходить по улицам тогда было небезопасно: сколько раз батюшку окружали хулиганы, дергали его за бороду, оскорбляли, хохотали над его кротостью и беззлобием. 

Несладко приходилось и его детям. В школе их дразнили «попятами». Жене Татьяне тоже доставалось за служение мужа – на улице прохожие ее готовы были камнями забросать…

- Как бы сложно не было, от веры родители никогда бы не отреклись, - говорят дети. 

- Несмотря на тяжелую жизнь и постоянные стрессы наш отец всегда был очень добрым человеком, отличным семьянином. С женой всегда жил душа в душу, помогал ей по хозяйству, - отмечает дочь Валентина Гаврииловна. – Они все делали вместе. Если солили капусту или арбузы, то всю улицу угощали… Нас, детей, он никогда не ругал, каждого гладил по голове, помогал учить уроки. Так же трепетно относился и к своим внукам, да и вообще ко всем окружающим. Поэтому его многие уважали и любили.  Приходили к нему и с бедами, и с радостью. Всегда знали, что в нашем доме и обогреют, и утешат, и накормят. Для странников здесь всегда был готов и ужин, и ночлег…

- Про войну отец не любил рассказывать, наверное, берег нас от жутких воспоминаний, - считает его сын протоиерей Михайло-Архангельской церкви Рузаевского района священник отец Владимир (Меньшойкин). – Но я никогда не забуду, как спустя тридцать лет после окончания войны, он привез нас в Крым. Первым делом отец повел нас в Аджимушкайские каменоломни. Находиться там ему было очень тяжело из-за нахлынувших чувств. Помню, как по его лицу лились слезы…

Умер отец Гавриил в возрасте 58 лет. У него остановилось сердце, как говорят родственники, оно не выдержало всех тех стрессов и испытаний, что с лихвой выпали на его долю.