Пролетарский суд приступил к допросу высокопоставленных гаишников

Судебный процесс по делу о коррупции в республиканской Госавтоинспекции вступил в завершающую фазу. На прошлой неделе Пролетарский суд приступил к допросу обвиняемых. Свою версию событий изложил бывший комбат регионального УГИБДД Владимир Астунин; об одном из инкриминируемых эпизодов рассказал экс-начальник Управления Александр Шелудяков. Оба заявили, что их показания, фигурирующие в обвинительном заключении, следствие получило обманом. «Сначала в обмен на нужные показания мне обещали статус свидетеля, затем, уже после ареста, гарантировали условный срок», - сообщил Астунин. По словам Шелудякова, ему сулили изменить меру пресечения на домашний арест, а в качестве наказания назначить штраф.

По традиции, до появления в зале заседаний председательствующего подсудимые смогли перекинуться парой слов с адвокатами и родственниками. «С праздниками!» - как всегда широко улыбаясь, крикнул своим близким Рустам Исякаев и, тут же сосредоточившись, заговорил с защитницей. Как всегда серьезный, Александр Шелудяков беседовал с женой, Владимир Астунин сообщил родным, что держится, и внешне вполне соответствовал этой реплике.

В начале заседания Александр Шелудяков объявил, что по обоюдному желанию расстался с одним из адвокатов. «Это не связано с материальным положением?» - спросил судья. Отставной офицер заверил, что не связано.

Комбат «надул» районных начальников?

Быть допрошенным первым вызвался Владимир Астунин. Напомним, следствие считает, что комбат выступал посредником Шелудякова в требовании полумиллиона рублей у начальника Чамзинского ОГИБДД Николая Мотякина и его рузаевского коллеги Александра Мусатова, а также прикрывался именем начальника УГИБДД, заставляя заместителя командира 2-й роты Эдуарда Лосева приобретать дорогой алкоголь и продуктовые наборы. Подполковник настаивает, что в действительности события происходили совсем не так. По словам Астунина, о полумиллионе рублей, которые отдали ему начальники районных отделений, Шелудяков вообще ничего не знал, а инициатива сбора столь крупной суммы принадлежала самим Мусатову и Мотякину. 

- В конце сентября 2013 года Мусатов позвонил мне и попросил о встрече наедине. Мы с ним сели в мой служебный «Форд», и Мусатов попросил помочь ему и Мотякину избежать наказания  по результатам проверки из МВД России, которая выявила у них в отделах недостатки. «Что вы от меня хотите?» - спросил я. «Попросите начальника, чтобы нас не наказывали», - сказал он. «А почему сами не подойдете? Вы же с ним в хороших отношениях», - ответил я. «Он нас не принимает», - пояснил Мусатов. «А я как подойду?» - удивился я. Дело в том, что на тот момент у меня самого имелось неснятое взыскание – неполное служебное соответствие. «Пожалуйста, помоги, - попросил Мусатов, - мы в долгу не останемся». Я стал интересоваться этой ситуацией и узнал, что по выявленным фактам назначена служебная проверка. Я никак не мог помочь им, но когда мы снова встретились с Мусатовым, обманул его: сказал, что разговаривал  с Шелудяковым, их не накажут, и за это каждый должен по 250 тысяч рублей. 19 октября Мусатов и Мотякин передали мне деньги. Я их забрал, мы вместе вышли из здания, я сел в машину и уехал, - высказал свою точку зрения Астунин.

«Хотел вернуть и извиниться»

- Какие отношения у вас были с Шелудяковым, с сотрудниками Управления? – тут же последовал вопрос гособвинения.

- С Шелудяковым – исключительно служебные, причем не могу сказать, что он ко мне относился хорошо. Вызывал, ругал… С 2008 года, когда меня назначили комбатом, я много раз был наказан по его инициативе. К сотрудникам я относился ровно, с Мусатовым и Мотякиным отношения были хорошими, может быть, где-то даже товарищескими. Но не совсем близкими: например, совместных чаепитий мы не устраивали, а о спиртном вообще речи не шло, так как я сам не пью и других не поощряю. Что касается Исякаева, то с ним у меня не сложилось. Будучи начальником Рузаевского отделения, он однажды наказал моего хорошего знакомого и, как я считаю до сих пор, незаслуженно. Но когда я попытался разобраться в ситуации, то услышал от него: «Это не твои проблемы». Мне неудобно говорить это при родителях Исякаева, но я даже ударил его. Ударил, выгнал из кабинета и сказал, чтобы больше не видел его в батальоне…

- Получается, что вы обманули Мусатова и Мотякина: взяли 500 тысяч, а их наказали.

- Ну, как я могу помочь, если уже проверка началась.

- Зачем же взяли деньги, раз не могли помочь?

- Мне нужно было. Я на эти деньги отремонтировал дом в селе Старые Барки в Ковылкинском районе, который достался мне от матери.

- А Мусатов и Мотякин не предъявляли вам претензий по поводу того, что их наказали?

- Нет. Я вообще хотел вернуть им эти деньги. В середине января родня привезла мне 5 миллионов (эта сумма была обнаружена при обыске у сестры Астунина – ред.), из них я и хотел отдать. И извиниться за то, что обманул.

- Мусатов и Мотякин об этом знали?

- Нет…

- А почему они обратились именно к вам, как к «решальщику», если у вас не было близких отношений с Шелудяковым? – поинтересовался судья.

- Наверное, думали, что я, как комбат, могу подойти к начальнику. Я же всегда помогал им по службе, патрули выделял, видимо, полагали, что и в этом случае смогу помочь…

«Подписывал не читая!»

По эпизоду с обманом замкомроты Лосева, Астунин пояснил, что, действительно, по поручению начальника УГИБДД он порой отправлял подчиненного в магазин за элитным коньяком «Хенесси ХО» и водкой, но при этом Шелудяков всегда отдавал за покупки деньги, которые комбат обязательно передавал Лосеву.

- Я не знаю, почему Лосев говорит, что не получал денег. У меня с ним были хорошие отношения, я ценил его как сотрудника, никаких конфликтов между нами не было. Почему он сейчас меня оговаривает, я сам теряюсь в догадках, - завершил экс-комбат.

Прокурор тут же заявил ходатайство об оглашении показаний Астунина, которые он давал во время следствия. Из материалов дела следует, что в конце февраля 2013 года Шелудяков заказал ему купить два ящика водки и один ящик чилийского вина. «Я был занят по работе, поэтому попросил съездить в магазин Лосева. Тот выполнил просьбу, а затем спросил, кто отдаст деньги за покупку. Я зашел с этим вопросом к Шелудякову. Начальник удивленно посмотрел на меня и ответил, что с деньгами любой смог бы купить… Через несколько дней Шелудяков попросил купить коньяк «Хенесси ХО». Я сказал, что у меня нет денег, к тому же он не расплатился за водку. Шелудякова мои слова взбесили. «У тебя в подчинении целый батальон сотрудников! На твоем месте любой давно бы все сделал без лишних слов!» - сказал он. Я понял, что если не выполню его указание, то меня заменят на другого человека. А я хотел работать дальше, поэтому «спустил» указание Лосеву… В марте Шелудяков сказал, что надо купить пять ящиков «Мордовии платинум» и предложил задействовать Лосева, мол, у него неплохо получается…» - зачитывал гособвинитель показания Астунина, данные на следствии. Аналогичные поручения шефа Лосев, по словам комбата, выполнял еще несколько раз, ни разу не получив деньги от Шелудякова. Что касается эпизода с Мусатовым и Мотякиным, то ранее Астунин говорил, что после московской проверки Шелудяков хотел уволить их, но после заступничества комбата согласился оставить на службе, однако при условии, что они «скинутся» по 250 тысяч рублей…

- Вы давали такие показания, Владимир Иванович? – спросил прокурор после оглашения показаний.

- Нет, не давал. Меня обманули, сказали, подпишешь – пойдешь по делу свидетелем. 

- Как же вы можете пройти свидетелем, если признались в преступлении?

- Мне так сказали. Я поверил.

- У вас какое образование, Владимир Иванович?

- Механизация сельского хозяйства.

- Вы Уголовный кодекс когда-нибудь видели?

- Я никогда не видел, - машинально ответил Астунин. – Меня обманули, а я подписал.

- Но житейским опытом можно было понять? Например, к вам, как к комбату, пришел бы человек и признался в нескольких ДТП, вы бы тоже считали, что он не должен за них отвечать?

- Я в таком состоянии находился... Делал, что говорили…

- Но вы подтверждали и уточняли эти показания и потом, когда уже были арестованы! Сидя в СИЗО, вы продолжали верить, что пройдете свидетелем?

- Нет, там мне уже сказали, чтобы взял грех на душу взамен на условный срок! И я подписывал эти документы, даже не читая их!..

Шелудяков: «Я не мог никого уволить!»

Вслед за опальным комбатом вызвался дать показания Александр Шелудяков. Экс-руководитель республиканского УГИБДД не признает вину по всем инкриминированным ему эпизодам: получении взятки в полмиллиона рублей от начальника одного из отделов Управления Сергея Кияйкина, аналогичном преступлении при посредничестве Астунина в отношении Мусатова и Мотякина, обмане на 1,3 миллиона рублей все того же Мусатова (в этом случае посредником, по версии следствия, был Исякаев) и даче взятки в 100 тысяч рублей подполковнику УГИБДД России Владимиру Шевченко. На заседании отставной полковник успел рассказать о своем видении событий лишь по одному эпизоду – так называемом вымогательстве взятки у Мусатова и Мотякина. По словам Шелудякова, после того, как в сентябре 2013 года московская проверка выявила в Рузаевском и Чамзинском отделениях ГИБДД ряд недостатков и была инициирована местная проверка, Мусатов и Мотякин как в воду канули.

- Их невозможно было найти, а мне надо было взять у них объяснение. Я знал, что они общаются с Астуниным и поручил ему найти их. Он мне ответил, что Мотякин залег в больницу, а Мусатов то пьяный, то с похмелья… Мусатов появился у меня в кабинете только в середине октября, когда проверка уже закончилась. Я был на него обижен, потому что считал своим другом, а он повел себя как предатель; послал его матом и с тех пор больше не видел, - рассказал подсудимый. – Относительно наказания могу сказать, что даже если я инициировал его, то мое предложение обязательно прошло бы проверку правового отдела, а эта служба никогда не допускала перегибов в штрафных санкциях. Уволить Мусатова и Мотякина я никак не мог. Во-первых, этому не соответствовала степень их вины, во-вторых, уволить начальника районного уровня мог только министр по представлению руководителя райотдела внутренних дел и по согласованию с начальником УГИБДД, то есть со мной. Таких случаев я вообще не припомню, в основном сами все уходили на пенсию.

«Уехал в Осинки и ничего не знал!»

- Расскажите, пожалуйста, что вы все-таки делали 19 октября 2013 года, когда Астунин якобы передал вам полмиллиона рублей от Мотякина и Мусатова, - попросила адвокат.

- Этот день пришелся на субботу. Как всегда по субботам, я вызвал комбата и дал указание проводить рейды по выявлению пьяных водителей. Потом зашел к своему заместителю Шеину. К нему приходили гости, мы угощали их и, не скрою, выпивали. Астунин заходил к Шеину по каким-то рабочим вопросам, но я с ним не общался. В двенадцатом часу дня я уехал в свой дом в ичалковское село Большие Осинки и до понедельника не появлялся на службе… Ваша честь, у меня давление повышается, нельзя ли мне водички? – попросил Шелудяков.

- Вы можете давать показания сидя, - разрешил судья, когда секретарь судебного заседания исполнила просьбу.

- Нет-нет, все нормально, - поднялся со скамьи экс-главный гаишник региона. – Понимаете, Ваша честь, у меня в автоинспекции было пятеро близких друзей: Шеин, который приехал со мной из Тольятти, Кияйкин, с которым я дружил 5-6 лет, и три начальника райотделов ГИБДД - Мусатов, Мотякин и Мангутов из Ичалок. Причем последние трое были мне все равно, что родственники. Я не только не знаю, почему у меня испортились отношения с Мусатовым и Мотякиным, но даже не заметил, когда это произошло. Наверное, как раз в сентябре 2013-го… Но дружба дружбой, а по работе я всегда требовал… Мотякин подошел ко мне уже после того, как был наказан. Помню, что это было в ноябре 2013 года. Сказал, что хотели бы с Мусатовым зайти ко мне, так как их тяготит, что мы не общаемся. Я сказал «заходите». Увидев их, своих друзей, я завелся, снова стал ругаться… Про их дела с Астуниным и речи не шло, они мне ничего не говорили, даже намеками, а я вообще не был в курсе.

Выбирать друзей по рангу и следить за разговорами

- Скажите, Александр Анатольевич, вы всегда давали такие показания?- спросила адвокат.

- Я, как и Астунин, подписывал показания, но не те, которые давал. Сначала мне обещали не доводить дело до суда, потом уговаривали признаться, заключить досудебное соглашение о сотрудничестве, пойти под домашний арест, а в суде ходатайствовать об особом порядке и получить наказание в виде штрафа. Я то соглашался, то не соглашался, подписывал показания, не читая, да и зрение у меня плохое, толком не видел, что подписываю…

- Вы не признаете вину ни по одному из предъявленных вам эпизодов. Почему в таком случае еще до задержания, при неистекшем контракте вы ушли на пенсию? – спросил судья.

- Я ощущал такое негласное давление, что решил выйти в отставку. К тому же в 2014 году в любом случае собирался на пенсию. Поэтому написал рапорт. Москва не хотела его подписывать, мне пришлось туда звонить и настаивать…

- По-вашему мнению, кому вы дорогу перешли, если ни с того ни с сего на вас произошел такой накат?

-  Ваша честь, я так скажу: надо выбирать друзей по рангу и следить за своими разговорами…

Допрос Александра Шелудякова продолжится на этой неделе. Мы будем следить за ходом процесса. 

В. Филатова.