Развели детский сад…

Вокруг проблемного образовательного учреждения на Химмаше вновь разгорается скандал

Два года назад нашей газете пришлось стать невольным свидетелем и даже участником необычного конфликта. Разгорелся он в… детском саду №88, что на Химмаше. Глобальная причина противоречий ряда сотрудников (педагогов и главного бухгалтера) с заведующей детсадом Клавдией Ястребовой крылась во введении стимулирующих выплат. Всё, как обычно, упиралось в деньги и немного - во власть, пусть и весьма над небольшим коллективом. Спустя год Клавдия Ивановна была осуждена за очень любопытные действия. А в этом году выяснилось, что тучи над воспитателями, не прогнувшимися когда-то под администрацию, вовсе не рассеялись, а сгустились реальней и черней.

Недалекое прошлое

Для прояснения возможной природы нынешних проблем нужно вернуться на два года назад. О тех событиях можно прочитать в «Мордовии» (№ 21 от 26 мая 2009 года и №15 от 13 апреля 2010 года), а также на страницах РИА «Инфо РМ» (http://info-rm.com/2009/05/26/pomazannica-bozhja.html).

Тогда, весной 2009-го, прежде всего нас поразило количество «взбунтовавшихся» против действий руководителя работников. В газету обратились сразу восемь педагогов детского сада. К ним нужно еще добавить главного бухгалтера, которой скандал с заведующей аукнулся инсультом. А дело все заключалось в неимоверных амбициях заведующей детским садом, недавно введенной системой поощрительных выплат бюджетникам и добросовестности председателя профсоюзной ячейки.

Сотрудники утверждают, что их руководитель не хотел упускать из рук финансовые бразды правления, всегда имея возможность “простимулировать” того работника, которого сама посчитает нужным. Но ни с того, ни с сего столкнулась с профсоюзной организацией. Вот и получилось, что Клавдия Ивановна Ястребова вроде и хозяйка своего детского сада, а самые главные рычаги управления – финансовые – оказались не в ее руках.

Девять человек, открыто выступающих против руководства, для такого маленького коллектива – число порядочное. Тот факт, что протестовали открыто и публично говорит о том, что терпеть дальше сил уже не было. Естественно, что в поддержку администрации собрать народ намного проще. Мы даже ожидали с небольшой долей иронии какого-нибудь открытого письма от коллектива достопочтенного образовательного учреждения, массовых звонков в редакцию с рассказами о достоинствах Клавдии Ивановны, и тому подобном. Кстати, письмо, по нашим сведениям, действительно было задумано. Однако последствия выхода статьи в газете ограничились закрытым «разбирательством» в детском саду, которое проводили представители республиканского Министерства образования и Департамента по социальной политике Саранской администрации. Предупрежденный о сходке и о том, какие перед ней давались инструкции педколлективу, журналист нашей газеты, виновный в том, что конфликт превратился в скандал городского масштаба, решил прийти послушать. Он и до этого уже приходил в здание – разговаривать с заведующей, но в этот раз потребовали немедленно покинуть учреждение.

- Посторонний может находиться на территории детского образовательного учреждения только с разрешения заведующей, - вполне справедливо (мало ли – вдруг журналист и не журналист на самом деле, а террорист какой-нибудь!) заметили «детсадовские» чиновницы. Тем самым они вообще исключили возможность пребывания прессы на «экстренном» совете, так как заведующая больше с журналистами дел иметь явно не хотела.

- И нечего негатив писать! – выкрикнул кто-то с места. Правда, многие педагоги просили представителя прессы остаться –           конфиденциальные доверительные беседы с чиновницами вести им не хотелось, да и незачем было. А вот представительницам власти, напротив, дальше выносить скандал со своей «кухни» было нельзя, видно, не для того они в детский сад прибыли. Поэтому они стояли на своем горой – дескать, либо журналист уходит, либо мы, все равно «поговорить» потом придется.

А ведь особого «негатива» в статье не было. И обижаться Ястребовой нужно было на саму себя, а не на прессу.
Несмотря на то, что все обвинения в грубости она отвергла, заявила, что понятия не имеет, почему, и с чем её главного бухгалтера увезли на «скорой» в больницу, Клавдия Ивановна проявила просто удивительную заботу о своих коллегах и подчиненных.

«Между прочим, я подходила к главврачу поликлиники, и он мне сказал, что ей поставлен диагноз “ишемический инсульт и нарушение головного кровообращения”, ¬ огорошила Клавдия Ивановна, напрочь забыв о своих предыдущих словах. – Правда, диагноз поставили уже в 3-ей горбольнице, куда ее отвезли. Мне главврач сказал, что такой диагноз распознать сложно. Но он мне пообещал, что когда она подаст документы на инвалидность, на ее обследование будут отправлены самые лучшие специалисты, чтобы выяснить правду!»

Клавдия Ивановна еще долго рассказывала, как с ней подло поступила главный бухгалтер – уехала по служебным делам в казначейство, а потом позвонила из поликлиники с известием о том, что ее госпитализируют в больницу.
«Я вообще не знаю, в чем обвиняют! – заявила заведующая. – Я их не оскорбляла, “хабалками” не называла. Они этого никогда не докажут! Все полномочия, связанные со стимулирующими надбавками, я сама отдала профоргу Пятаевой. Всю критериально¬балльную систему с ней вдвоем разработали (сотрудники вообще утверждали, что критерии от них скрывались – прим. ред.), оценочную комиссию создали. Мне даже оценочный балл ставили ниже, чем некоторым моим подчиненным. Пятаева тоже одна из зачинщиц этого конфликта. Я слепила эту девочку своими руками! Сама выбрала председателем профсоюзного комитета.  Меня травят со всех сторон! Я их иногда вызываю по одиночке и спрашиваю: “Ну чем я вас обидела?”.

Но ключевая фраза была обронена Ястребовой в ответе на вопрос о том, не боится ли она остаться без педагогов.

«Нет, не боюсь», - без обиняков сказала она. - Я боюсь остаться без старшей медсестры, без кладовщика и без завхоза!

Так что там про медсестру?

Уж не знаем, почему достопочтенный заведующий дорожит кладовщиком и завхозом больше, нежели педперсоналом, но на ситуацию с медсестрой пролили свет правоохранительные органы. Выяснилось, что Клавдия Ивановна просто получала за нее зарплату.

По данным следствия, в июне 2008 года заведующая оформила на должность медсестры свою знакомую. Та, кстати, даже об этом не знала. Кроме того, в детсаду периодически организовывались театрализованные представления. Можно было бы предположить, что Ястребова радела за эстетическое развитие подрастающего поколения, но за участие в спектакле кого-то из детей должны были платить его родители. Лично Клавдии Ивановне…

Вину свою Клавдия Ястребова признала полностью, возместила ущерб. Служители Фемиды приговорили её к штрафу.

Годы прошли. Осадок остался?

Было бы наивным предполагать, что городской образовательный «цех» забудет обиду, нанесенную инициативными педагогами. Они делали все, чтобы напряженность в детском саду никак не отразилась на воспитанниках. Но из чувства самосохранения были вынуждены сделать конфликт достоянием общественности. В итоге о бардаке, который творился в детском саду, узнали не просто за его пределами, но и за пределами структуры управления образованием в городе. Подумайте сами, кто из чиновников такое стерпит!

Убрать скандальных педагогов нельзя: они отлично выполняют свою работу, трудовой распорядок не нарушают, их любят дети и родители. Зато можно сократить. И – будьте уверены – сократят. Об этом с тревогой в нашей редакции на прошлой неделе говорили вначале сами педагоги, а потом и родители детей.

- Моему сыну Федору было рекомендовано посещать логопедическую группу с сентября 2011 года, - рассказала мать-героиня Дина Ямбикова. – В нашем саду две такие  группы функционируют уже много лет. В мае, как положено, ксерокопию выписки ПМПК я отнесла заведующей Ольге Владимировне Борисовой. Она сказала, что вопрос об открытии логопедической группы еще не решен. Я посещала департамент в июне и июле, однако мне сказали, что судьбу группы решит комиссия 29-30 августа. Но 12 августа Борисова сообщила мне по телефону, что логопедическая группа будет закрыта. Дети с направлениями ПМПК (а таких нас семь человек) будут переведены в детский сад №99. В детском саду №99 мне показали список детей логопедической группы – всего 15 человек. В списке – имя моего сына. Я спросила: «А если я не хочу переводить ребенка?». На что мне ответили, что  тогда Федор останется в массовой группе, так как логопедические  группы остальных садов переполнены. Еще сказали, что информация о закрытии группы в нашем саду уже официальная. Разговор этот был 17 августа, а принимать решение комиссия должна была 29-30.

У Дины Александровны возникли вполне закономерные вопросы:

- Первое: заседание комиссии было назначено на 29 августа. Почему так поздно? Как за два дня подготовить ребенка к новому детсаду? Конкретно мой сын тяжело осваивался в детском саду. К тому же я являюсь многодетной матерью. Мой младший ребенок зачислен в ясельную группу 88-го садика. Что же мне, по всему городу детей по утрам провожать? Второе: мотив сокращения группы – нехватка детей. Ситуация создана искусственно, в ближайших детсадах группы переполнены. Мне же об этом даже в 99-м сказали. Третье: почему, в случае нехватки детей, сокращают группу в 88-м саду, а не в 99-м? Квалификационная категория логопеда там – первая, а у нас – высшая. Четвертое: каким образом оказались сформированы списки логопедической группы в детском саду № 99, если заседание комиссии в департаменте было назначено на 29-30 августа? Почему мой ребенок был зачислен в другой детский сад в принудительном порядке? Я же не писала никаких заявлений.

Комментарий от заведующей детским садом Ольги Владимировны Борисовой мы брали по телефону: во-первых, она сейчас находится в отпуске, во-вторых, мы уже уяснили что прессе в это учреждение вход заказан. Справедливости ради скажем, что прокомментировала ситуацию Ольга Владимировна предельно конкретно, хотя и предсказуемо: лично против педагогов сокращение группы не направлено, детей с направлениями ПМПК в саду четыре, а не семь (родители и педагоги отмечали, что желающих подать заявление в группу «разворачивали» обещаниями грядущего её закрытия), информация о переполненности логопедических групп соседних садов не соответствует действительности. Сказала, что дети без помощи специалиста в любом случае не останутся – с ними будут заниматься логопеды, но в общих группах.

- Нас это не устраивает, - спокойно говорят родительницы. – Логопункты и логопедические группы – вещи разные, это всем известно.

Кстати, вспомните фразу из первого советского триллера «Экипаж»: «Алику в садик нельзя, он заикается…».

- На Вас не давят сверху, чтобы вы убрали Пятаеву и Каштанову? Вообще, о них часто заходят разговоры в «высоких» кабинетах? – спросили мы Ольгу Владимировну.

- Кто на меня может давить? Работать-то с коллективом придется все равно мне, - ответила заведующая. Хотя, с другой стороны, что она еще могла ответить? – А разговоры про кого-нибудь всегда заходят, это обычные рабочие моменты. Но Пятаева – не такая уж «звезда», чтобы о ней постоянно говорить.

- Так что, педагогов сократят?

- Пятаеву – нет. У неё высшая категория, она – руководитель профсоюзной ячейки. Что касается Каштановой, то здесь все будет происходить по закону.

Заведующая сказала также, что Пятаева могла уйти сама – дескать, у её коллеги несовершеннолетние дети, ей работа нужнее. Мы надеемся, что эта фраза – не попытка развести по разным окопам профсоюзного лидера и людей, которых она представляет.

В заключение разговора Борисова попросила нас ознакомить её со статьей, если она пойдет в печать. И мы честно ей пообещали это сделать. Ознакомим – пришлем газету.

Письмо с акцентом

Многодетная мать, для которой вопрос с садиком принципиален, стала писать письма в официальные инстанции. Ответ из Департамента по социальной политике администрации городского округа Саранск она до сих пор показывает с ошарашенными глазами. В принципе, если бы он был написан без ошибок (представьте себе – орфографических и на согласование), это была бы стандартная чиновничья отписка, которые по всей России ежедневно отправляются сотнями или даже тысячами. В письме подробно рассказано для чего нужны вообще группы компенсирующей направленности, насколько объемная работа проводится в городском округе Саранск по развитию логопедической помощи, говорится о задачах администрации по сохранению и укреплению здоровья детей. Стандартное крючкотворство. И неважно даже, что Янбиковой в письме неправильно написали имя. Но вот сам текст действительно вызывает недоумение:

«В городском округе Саранск проводиться объемная работа…» - плохо говорящие по-русски иностранцы говорят именно так, что-то вроде: «я есть проводить исследования…». 

А вот это вообще трудно понять:

«В каждом муниципальных дошкольных образовательных учреждениях городского округа Саранск функционируют психолого-медико – педагогические консилиумы, которые тесно сотрудничает с МУ «городсккая психолого- медико – педагогическая консультация».

А вот это предложение просто похоже на бред:

«В настоящее время в городском округе Саранск имеются дети с нарушениями речи неохваченные специальной логопедической помощью – воспитывается дома».

На письме стоит фамилия исполнителя – Т.Н. Зайцевой и личная подпись Галины Лотвановой. Либо Галина Алексеевна не читает, что подписывает, либо… 

Профсоюзы, наверное, должны быть такими

Как и два года назад, председатель Мордовской республиканской организации профсоюза работников народного образования и науки Юрий Базов взял ситуацию под свой контроль. И вообще, о профсоюзных организациях в этом контексте не вспомнить нельзя. Елена Пятаева – тот руководитель профсоюзной ячейки, каким он реально должен быть. Таковы они в Европе и США – неуступчивые перед руководством в интересах работников. А у нас это вызывает искреннее недоумение.

«Все решили разом жить по закону, а Пятаева их этому закону учит! Что ж они до 50 лет дожили, и не по закону жили?», - словно в подтверждение этому сказала два года назад экс-заведующая Клавдия Ястребова.      

П.Семенов.