... А помните, как мы жили? Прожиточный минимум второй половины девяностых годов – 800 рублей. Зарплата больничной санитарки – 110 рублей, животновода – 300, токаря – 700 рублей. Хорошо оплачивался только труд «танцовщиц приятной внешности», газетные объявления предлагали им работу за 17 тысяч рублей, оговариваясь: «спецподготовки не требуется» ... 

Правда, скоро инфляция разгонит эти цифры до других размеров: зарплата рядового чиновника горадминистрации 117 тысяч (но что на них купишь?). Учитель получает 150 тысяч. Вернее, должен получать. Долги по зарплате бюджетников катились с горы, превращаясь в огромный снежный ком. Самыми обездоленными были медики. Врачи зарабатывали на 43 процента ниже даже средней нищей зарплаты по региону. 

Начиная с девяностого года в Мордовии начинается ежегодный двадцати- , а то и тридцатипроцентный спад объемов производства. В девяносто четвертом он рухнет практически вдвое. 

За шесть лет республика потеряет две трети и без того небогатого сельскохозяйственного производственного потенциала. За 1991 -1995 годы республика потеряла более половины крупного рогатого скота, в три раза сократилось поголовье свиней, в пять раз – овец. Катастрофически сократились посевные площади. В село не приходила новая сельхозтехника. 

Весной девяносто пятого на грани (да по правде – за гранью) разорения находились 250 сельхозпредприятий республики. Рентабельными были только два хозяйства. 

Я работала тогда в «Известиях Мордовии», писала репортажи с сессий Верховного Совета. Хорошо помню, как предколхоза «Родина» Санаев прорвался на трибуну:

- Люди, что делать? Летом не смогли убрать зерно из-за острой нехватки горючего. Для экономии комбайн, возвращаясь с поля, тащил за собой на тросе автомашину с зерном. Сельчане предлагают создать фонд для спасения села, за счет двухпроцентных отчислений от реализации заводской продукции. 

«Неужели вы думаете, что если сложить двух нищих, то получится два богатых?» – закричал в ответ директор автосамосвального завода Гуськов. Его завод должен 1,7 миллиарда рублей своим поставщикам. И в то же время не может продать 4073 своих самосвала. Рабочим нечем кормить своих детей. 

Рождаемость, мост в будущее, стремительно падает. В 1986 году в Мордовии родились 15709 детей. А в 1996 – только 7883. Сокращение вдвое – уму непостижимо.

Один за другим встают предприятия. Даже «Электровыпрямитель» и телевизионный завод. «Лисма» расплачивается с работниками товаром, бартерной бытовой химией. Покупали за «литюшки»: многие помнят, что в Мордовии тогда появлялись и такие «валюты». Предприятия должны поставщикам сырья миллиарды рублей.

К 1996 году по всем экономическим и социальным показателям Мордовия занимала в рейтинге российских регионов вторую строчку снизу. Хуже нас было только в Дагестане. 

А помните, каким грязным, серым, безнадежным был тогда Саранск? Разбитые «домеркушкинские» дороги. Ободранные дома. Холодные школы. Детсады, отнятые под бандитские «офисы». Перестрелки. Похороны бандитских авторитетов, нагло перекрывавшие центральные улицы Саранска. 

А помните ту нашу медицину? 

Стены старой республиканской больницы были сложены из необожженного кирпича аж в 1937 году, и с небольшой натяжкой их можно было назвать – глинобитными. Когда-то во дворе больницы построили свинарник (здесь было свое подсобное хозяйство). Но из-за великой нужды позже разместили там эндокринологию, затем – аллергологию. Между собой врачи говорили так: не знаешь, где сейчас начмед? – А в сарай пошел.

Таких «сараев» в Саранске, да и в республике было много. Так много, как, пожалуй, ни в одном другом регионе страны. 

На Советской площади митингуют медики «скорой помощи». В Атяшеве 1 января 1992 года дети кричат: «Елочка, зажгись!» Не зажигается что-то ... Пригляделись: а лампочек-то нет, прямо с ёлки украли. Цена электрической лампочки 25 рублей. Минимальная пенсия января 1992 года – 342 рубля. Это эквивалент (без восьми рублей) 14 лампочек ... 

Мордовия задолжала за газ 110 миллиардов рублей, и «Волгатрансгаз» снизил давление в трубах. 185 миллиардов рублей республика должна за электроэнергию. Минэнерго предупреждает о массовых отключениях предприятий, и первые – уже отключают. Мордовию переводят на так называемую ослабленную схему внешнего электроснабжения. То есть из трех сетевых линий, питающих республику, ей оставляют только одну. Частично, а местами – полностью в Саранске прекращается подача тепла и света в дома Светотехстроя, Химмаша, Юго-Запада.

Газетный заголовок того времени «Финансовый лед: под Россией трещит, под Мордовией ломится».

… До февраля 2016 года было еще далеко. Хотя в 16 году антимеркушкинская истерия (и тогда, и сейчас – очень хорошо оплачиваемая) уже разворачивалась вовсю и в самарских, и в мордовских соцсетях и СМИ, но …

Но когда в феврале 2016 Николай Иванович приехал в Саранск на юбилей Мордовской епархии. Когда открыл дверь и зашел в построенный им Оперный театр, зал (здесь было большинство простых людей, много сельских) дружно ахнул: не ждали. А когда Меркушкину предоставили слово, народ начал аплодировать. Причем – как! С первых секунд, словно отрепетировали, с первых мгновений – одновременно, будто сотнями людей, приехавшими в этот день в Саранск со всех уголков республики, командовал невидимый дирижер – такт в такт, хлопок в хлопок, все руки, все ладони синхронно и оглушительно, во всю мощь, изо всех сил! Такие аплодисменты называются бурными овациями. И не артисты, народные, с мировым именем, а политики заслуживают их очень редко. Только когда маленькие и большие, слабые и сильные, состоятельные и совсем небогатые люди объединяются единым чувством, единой благодарностью, единой душой.

Николай Иванович пытался успокоить зал, показывал рукой: все, все, хватит ... Зал аплодировал, не подчиняясь призыву. Люди начали вставать, приветствуя Меркушкина. Не надо, – жестами показывал Николай Иванович, – садитесь, пожалуйста, хватит! 

Рукоплескания нехотя смолкли. Варсонофий, тогда секретарь Священного Синода, управделами Московской патриархии, бывший здешний архиепископ, вышел и сказал: «Николай Иванович, независимо от того, где Вы работаете, на какой должности, в каком городе, Вы всегда останетесь лидером мордовского народа» ... Когда он сказал эти слова, люди дружно накрыли пространство зала шквалом аплодисментов еще раз. И всем было понятно, что мордовского – не по национальности, а в Мордовии живущего народа. И все поддержали: да, лидером.

Не забыли. Да и как забудешь то, что прожили вместе, что вместе прошли, всю неимоверно трудную дорогу от разрухи до региона, ставшего одним из лучших в стране. И каждый шаг, освобождавший республику от раздора, бандитизма, воровства, от долгов перед бюджетом (да!) и людьми, каждый этот шаг все люди, имеющие совесть, а их абсолютное большинство, в Мордовии помнят. 

Помнят, как Николай Иванович Меркушкин начал восстанавливать напрочь разорванные прежней властью связи с федеральным центром. Как быстро стали перед ним открываться двери кабинетов первых лиц страны. Как быстро, в первые три месяца работы Главой, кабмином страны пятилетняя программа социально-экономического развития республики, единственная такая программа в России, была принята. В нее входило более 60 важнейших проектов стоимостью более 10 триллионов тогдашних рублей. Это была огромная поддержка. С этого началась эпоха Созидания. 

Нормальные люди помнят, как Николай Меркушкин (шесть лет без отпуска и практически без выходных) на двух самолетах (в одном образцы продукции предприятий, во втором – глава Мордовии и директора заводов) облетел полстраны. Москва, Питер, Ростов-на_Дону, Самара, Екатеринбург, Ханты-Мансийский округ, Салехард, Мурманск, Астрахань, Волгоград, Омск, Оренбург, Мурманск, Удмуртия, Днепропетровск, Харьков, Минск, Сыктывкар, Чебоксары, Казань ... В этих поездках были заключены и начали работать 48 межрегиональных соглашений. Их общий объем товарооборота составил сотни миллиардов рублей. Так начала подниматься мордовская экономика. 

Мордовские делегации летали на Украину, в Белоруссию. Устанавливали контакты, налаживали хозяйственные связи. Там, где были невозможны денежные расчеты с предприятиями (это было время финансового коллапса, когда почти по Марксову «Капиталу» «овец» меняли на «топоры», а «топоры» на «зерно»), шли на бартер. 

Например, саранский «Биохимик» не мог платить налоги деньгами, зато в счёт этого поставлял в больницы Ростовской области лекарства. А там «Ростсельмаш» не мог платить налоги деньгами, зато поставлял в Мордовию комбайны. С таких шагов начался подъём не только промышленности, но и сельского хозяйства – на два года раньше, чем в стране! Ещё: северяне именно на бартерных основах начали тянуть к мордовским селам газопроводы. В республике благодаря этим поездкам, или даже так – за счет этих поездок – были газифицированы 85 процентов населенных пунктов. Уже в 2003 году Мордовия была практически полностью газифицирована. Село начало оживать. И не только экономически. Люди понимали, что раз в село тянут газопровод, оно будет жить, его не бросят. 

В начале февраля 1996 года (то есть вскоре после избрания Николая Ивановича Меркушкина главой Мордовии) в Саранск по приглашению Николая Меркушкина приехал Юрий Михайлович Лужков. Причем не один, а с ключевыми министрами правительства Москвы. Здесь он подписал с Николаем Меркушкиным соглашение о поставках в Москву картофеля, мяса, сыров, кабеля, светотехники, продукции «Электровыпрямителя», автосамосвалов, цемента и много чего еще. 

 К началу 1997 года в республику из Москвы пришли первые 33 миллиарда рублей авансовых платежей. При страшном безденежье того времени, молодежь просто не знает, насколько страшном безденежье, это был просто спасательный круг для республики. 

Для поддержки мордовской деревни был создан Фонд развития села. 

Мордовия начала брать сельхозтехнику напрямую у производителей (экономия на посредниках) и крупными партиями (скидка). Например, в 2001 году республика закупает у «Ростсельмаша» 200 комбайнов «Дон-1500» по цене 1 миллион 450 тысяч рублей. Разрозненные сельхозпредприятия соседних регионов покупают такие штучно и потому – за 2 миллиона (а мордовский крестьянин плюс ко всему брал технику не просто значительно дешевле, но еще и в рассрочку, по лизингу, через свой Фонд развития села). 

В следующем году Меркушкин делает все возможное, чтобы закупить для села уже около 500 комбайнов и тракторов. Среди них 240 только мощных «Донов-1500». Много это или мало? 

А сравните: Пензенская область взяла тогда 27 таких комбайнов, Ульяновская область – 8... 

Всего за двадцать лет работы Фонда развития села мордовская деревня получила свыше 22 миллиардов рублей, больше 10 тысяч единиц различной сельхозтехники. Одних только комбайнов – почти полторы тысячи штук. И более тысячи «Кировцев», всё – на льготных условиях. Это больше, чем «Ростсельмаш» и «Кировский завод» поставили в любой другой регион России. И больше не на десятки, не на сотни штук – в разы!

Министр сельского хозяйства Алексей Васильевич Гордеев, проводя в Саранске выездную коллегию министерства, сказал тогда журналистам дословно: «Власть в Мордовии работает для своего народа». Что тоже важно – мордовские заказы фактически спасли эти промышленные гиганты страны.

Николай Меркушкин по максимуму использовал для развития Мордовии неоценимые по своему значению, спасительные для экономики, без преувеличения скажу – великие путинские нацпроекты. По максимуму – все нацпроекты без исключения – по развитию медицины, образования, сельского хозяйства, строительству жилья. 

Только по трем аграрным программам республика вложила в развитие села 50 миллиардов федеральных льготных кредитов и около 15 миллиардов своих. Для получения этих кредитов на развитие нужен был залог. Нищей мордовской деревне в залог дать было нечего. И в регионе была создана Республиканская залоговая база. Общая база помощи всем, кто действительно очень хотел работать и развиваться, но после девяностых был настолько гол и нищ, что ничем не мог гарантировать возврат денег. 

 Советники, и наши, и пришлые, предупреждали его: это риск. Кто-то не сможет отдать кредит, кто-то станет банкротом, а кто-то и откровенно сжульничает. Ответственность повесят на вас. Меркушкин эти риски понимал, но из дилеммы: оставить мордовскую деревню умирать или дать ей великий шанс выжить с путинскими нацпроектами, даже идя на риск, выбрал второе. 

Только по нацпроектам АПК в республике были построены 146 современных животноводческих комплексов. Кроме того, были переоснащены старые и построены новые предприятия переработки сельхозпродукции. И сделано это на высоком технологическом уровне. 

За время меркушкинского правления лет общий объем сельхозпродукции в расчете на одного жителя Мордовии вырос почти в 18 раз. По насыщению каждого гектара поля сельхозтехникой Мордовия – абсолютный лидер страны. Урожайность многих культур, надои молока бывшей нищей Мордовии при Меркушкине – стали лучшими в Поволжье, одними из лучших в стране. В советское время МАССР замыкала поволжскую статистику по показателям АПК.

В расчете производства яиц, молока, мяса на душу населения Мордовия вошла в первую тройку российских регионов. При Меркушкине бывшая голодная Мордовия стала экспортировать более двух третей производимой ею и переработанной на своих (одних из лучших российских) мясокомбинатах, молочных и сырзаводах сельхозпродукции в 68 (или сейчас уже больше) российских регионов.

И уже к 2010 году небольшая, не имеющая нефти и газа, автогигантов и авиазаводов республика по инвестициям в основной капитал на гектар пашни и душу населения, а именно: по оснащенности села сельхозтехникой, мирового уровня оборудованием животноводческих ферм и технологий переработки стала безусловным лидером страны.

Долгие и долгие годы подряд республика – лидер по доле инновационного продукта, этот показатель не опускался ниже 18% и даже достигал 34%. Для сравнения – среднероссийские цифры составляют от 3 до 7%.

Как можно про это забыть? Как можно швырять грязью в человека, столько сил, здоровья, ума, да просто – жизни своей вложившего в эту малую родину. В то, чтобы она не просто выбралась из нищеты, но стала одной из лучших в стране. По технологическому перевооружению промышленности. По развитию образования. Спорта. На трёх олимпиадах – лидеры в стране по количеству призёров. И на первом месте в стране по числу золотых медалей на мировых Олимпиадах школьников по естественно-техническим наукам. Строительства жилья. Строительства дорог. Строительства новых красивейших зданий. Многие – были построены по путинской строительной программе подготовки к Тысячелетию единения мордовского народа с народами Российского государства. Почти все новые красивые здания Саранска и Мордовии – это Путин и Меркушкин. 

Оглядитесь: Оперный, Национальный театры, практически новый РДК, множество школ, красивейшие и оснащенные по тому времени суперлабораториями вузовские корпуса. Музейно-архивный комплекс. Хореографическое училище. Шикарная республиканская библиотека. Мордовские дороги были одними из лучших в стране. По рейтингу ОНФ – второе место по качеству дорог после нефтяной Тюмени. Невероятное количество спортивных объектов, от школьных стадионов до объектов европейского уровня. Множество школ, городских, но больше всего – сельских, с компьютерными классами (мало где они тогда были), водопроводом, школьными лабораториями и теплыми туалетами для сельской детворы … Главпочтамт с удобным МФЦ. Новый, красивый вокзал – это Меркушкин. Новые жилые кварталы, фонтаны, цветники, былая чистота городских улиц – это Меркушкин. Строительство великолепного Ушаковского собора – символ Саранска и Мордовии – это Меркушкин. 

 А еще одна из лучших в Поволжье Республиканская больница, самый современный на то время республиканский Сосудистый центр с тремя филиалами в районах , один из первых в стране Перинатальный центр, Диализный центр …

И вершина таланта руководителя: Саранск удостоился права, уникального права – принять Чемпионат Мира по футболу. В это ни то что никто не верил – подумать не мог. И даже спрашивали Меркушкина: а верит ли он сам в это? Конечно, верил. И Чемпионат состоялся, да так, что по итогам сотни тысяч иностранных гостей признали Саранск лучшим среди всех принимающих городов.

… Осенью 2014 года мы случайно встретились с редактором «Столицы С» С. Холоповым на Пролетарской, недалеко от Самолета. И он сказал мне (это правда) так: «Сейчас стал особенно понятен масштаб всего, что он создал в Мордовии. Это действительно была золотая эпоха. Я бы поставил ему в Саранске памятник при жизни». Не дословно, но за общий смысл сказанного тогда Холоповым – ручаюсь. 

Это я не о том, как меняются люди, как благородство замещается подлостью, а благодарность – травлей. А о том, что за одиннадцать лет, которые прошли с того времени, когда Н.И.Меркушкин перестал быть главой Мордовии, выросло целое поколение, которое ничего не знает. Которое верит наглейшему вранью. Которое думает, что практически вся базовая основа, на которой до сих пор держится экономика республики – была создана сама по себе. Нет, в основу эту были заложены огромные силы людей, замечательных рабочих, учителей, медиков, инженеров, экономистов, великих сельских трудяг, строителей, дорожников, дворников, озеленителей, артистов областных театров и скромной деревенской самодеятельности, поднятых при Меркушкине на небывалую высоту работников местного самоуправления – активно творчески работающих на подъёме, объединённых во имя общего великого дела – каждый на своём месте, поддерживая друг друга и не опасаясь удара в спину. Кто поднял республику с предпоследнего позорного места слабейшего региона России до лидерских позиций одного из самых лучших, самых известных тогда в стране регионов. Поднимал – вместе с Николаем Ивановичем Меркушкиным.

Так что – будем вспоминать и рассказывать. 

Продолжение следует.